Никто в целом свете сказать мне не сможет причину
Неведомых чувств, зарождающих трепет внутри.
Мне больно смотреть на твою обнаженную спину,
Она будто шепчет изгибом своим: «Посмотри…»
Я брови сдвигаю, стараясь быть тверже,
серьезней,Но где-то внутри сумасшедше шепчу:
«Оглянись!..»
Глаза отвожу и цежу с хрипом легкими воздух,
А нежная кожа кричит белизной: «Прикоснись…»
Ты ловкий танцор, на души моей струнах танцуешь,
Страшит твоя хрупкость меня, умоляю, пойми,
Ещё одно па — и упасть прямо в пропасть рискуешь.
Но плечи твои мягко просят в ответ: «Обними…»
И вся моя сила внезапно уходит куда-то,
Сдаюсь, растворясь в жгучей страсти, как будто во сне,
Всю ночь я, в объятиях лежа на простыни смятой,
Узор рисовать буду нежно на гладкой спине.
Горячим дыханьем и влажностью губ, чуть дрожащих,
Я каждую родинку буду легко целовать,
И ты в моих сладких объятьях, такой настоящий,
Продолжишь всей сутью своей для меня танцевать —
Такой же горячий, скользящий, похожий на глину,
Которая форму с готовностью может принять.
Никто, кроме нас, не увидит такую картину,
Но этот шедевр хоть в музее искусств выставлять.
А утром, когда неминуемо страсти остынут
И с кожи сотрётся во сне быстротечном вся соль,
Я вновь посмотрю на твою обнаженную спину,
Сквозь нежность с истомой почувствовав сладкую боль…16.07.2015
Неведомых чувств, зарождающих трепет внутри.
Мне больно смотреть на твою обнаженную спину,
Она будто шепчет изгибом своим: «Посмотри…»
Я брови сдвигаю, стараясь быть тверже,
серьезней,Но где-то внутри сумасшедше шепчу:
«Оглянись!..»
Глаза отвожу и цежу с хрипом легкими воздух,
А нежная кожа кричит белизной: «Прикоснись…»
Ты ловкий танцор, на души моей струнах танцуешь,
Страшит твоя хрупкость меня, умоляю, пойми,
Ещё одно па — и упасть прямо в пропасть рискуешь.
Но плечи твои мягко просят в ответ: «Обними…»
И вся моя сила внезапно уходит куда-то,
Сдаюсь, растворясь в жгучей страсти, как будто во сне,
Всю ночь я, в объятиях лежа на простыни смятой,
Узор рисовать буду нежно на гладкой спине.
Горячим дыханьем и влажностью губ, чуть дрожащих,
Я каждую родинку буду легко целовать,
И ты в моих сладких объятьях, такой настоящий,
Продолжишь всей сутью своей для меня танцевать —
Такой же горячий, скользящий, похожий на глину,
Которая форму с готовностью может принять.
Никто, кроме нас, не увидит такую картину,
Но этот шедевр хоть в музее искусств выставлять.
А утром, когда неминуемо страсти остынут
И с кожи сотрётся во сне быстротечном вся соль,
Я вновь посмотрю на твою обнаженную спину,
Сквозь нежность с истомой почувствовав сладкую боль…16.07.2015
