Знакомые маленькие улицы, расходящиеся ручейками по раскинувшемуся в ущелье городку. Мы неспешно идем с майором сирийской армии и вспоминаем, как два года назад спринтерскими рывками метались между простреливаемыми насквозь домами. Кто палит и откуда — понять было решительно невозможно.
По арабским телеканалам говорили, что город вот-вот будет отбит у исламистов. Но под очередной саманной стеной, служившей хрупким укрытием, было ясно, что новости далеки от реальности. Как и спасительный выезд из города, до которого надо преодолеть всего пару кварталов. По ним с противным свистом носилась смерть, рикошетя между домами, в кирпичной грязи бинтовали тяжело раненых, из-за угла «поливали» Калашами не глядя. А потом вдруг побежали...
Армия и местное христианское ополчение не выдержали напора появившихся из-за ливанского хребта многотысячного отряда боевиков. Правительственные силы пытались взять город в лоб, но раз за разом их выбивали из Маалюли. К вечеру нам удалось выбраться вместе с хаотичным потоком беженцев. Они рассказывали страшное — как в дома христиан врывались террористы, расстреливали, резали, забивали дубьем... Тогда еще не было «Исламского государства» (запрещенная в России организация — Ред.), и «цивилизованный мир» тогда еще не разделял оппозицию на «умеренную» и террористическую. Поэтому и трагедия этого маленького городка, в котором до сих пор говорят на арамейском языке — на нем проповедовал Христос, - прошла незамеченной для Запада.
